Родственники банкротов оказались под прицелом

Поводом для решения Верховного суда стал иск конкурсного управляющего по делу о банкротстве компании «Сегежа сети» из Петрозаводска. Две трети капитала фирмы оказались у двух частных лиц. Управляющий попытался получить в ЗАГСе данные об их родителях, супругах, братьях и сестрах — нужно было проверить, не выводили ли бенефициары активы на своих родственников.

Потенциальные банкроты так часто делают, чтобы скрыть имущество от кредиторов, говорит арбитражный управляющий, известный еще по делу ЮКОСа, Эдуард Ребгун: «Огромное количество должников пускается во все тяжкие, только чтобы не отдать, не вернуть и не заплатить по долгам. Когда дело идет к банкротству, создаются какие-то виртуальные задолженности, и родственники вдруг оказываются крупнейшими кредиторами. Часто бывало, когда какая-то недвижимость продается по ценам, не соответствующим рынку, все расползается по родственникам».

В случае с «Сегежа сети» ЗАГС отказал в запросе, решение подтвердили два суда, и лишь Верховный уточнил: без этой информации управляющий не может выявить весь круг аффилированных лиц. Теперь прятать активы в семье станет сложнее, а работать на пользу кредиторов проще, считает управляющий партнер юридической компании «Кочерин и партнеры» Владислав Кочерин: «Все зависит от конкретного ЗАГСа и конкретного чиновника.

После решения Верховного суда не предоставлять такую информацию будет гораздо сложнее. Если на местах будут какие-то отказы, то уже в суде первой инстанции истец сможет удовлетворить свои требования, ссылаясь на некий прецедент.

Мнение таких значимых судов, как Верховный, конечно же, учитываются. Никто не хочет, чтобы их решение в дальнейшем было отменено».

Но не нарушает ли вывод Верховного суда законодательство о персональных данных? Ведь доступ к ним получает гражданское лицо, которое может использовать информацию и не по прямому назначению. Определенное пренебрежение нормой права налицо, но лишь во благо, считает управляющий партнер адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры» Вячеслав Ушкалов: «Раньше этому мешало законодательство о защите персональных данных. Я думаю, что и сейчас оно будет препятствовать. Но Верховный суд, похоже, перешагнул через него, что называется, в интересах дела, поскольку, когда прячут активы, должник находится как минимум на шаг впереди. И к тому времени, когда кредиторы найдут это переписывание, срок может истечь, либо имущество уйдет уже настолько далеко, что появится добросовестный приобретатель».

Правда, не все юристы уверены, что решение Верховного суда, вступающее в некоторое противоречие с законодательством, так уж кардинально изменит ситуацию с выводом активов из предбанкротных компаний. Партнер юридической фирмы BMS Денис Фролов отмечает, что распознать фиктивную сделку управляющие могли и раньше, для этого необязательно было устанавливать родственные связи: «С таким же успехом смекалистые русские люди начнут выводить активы не на братьев, сестер, детей и жен, а на любовниц, водителей, нянь и так далее. То есть это проблему сильно не решает.

И ключевым фактором является цена за вывод, то есть должник либо вообще в принципе никаких денег не получает, либо получает несоразмерно меньше. И обоих этих обстоятельства достаточны для того, чтобы успешно оспорить».

По статистике Федресурса, за допандемийный 2019 год суды признали банкротами почти 12,5 тыс. компаний. Кредиторы требовали от них более 2 трлн руб., а смогли вернуть чуть более 95 млрд. Похоже, разрешение проверять родственников должников весьма своевременное.

Источник: Коммерсантъ